Читать интересную книгу Время не лечит - Людмила Ржевская

– Вот, Эмма, конфеты тебе, а если согласишься со мной поехать в Берлин в гости хоть на недельку, весь дом конфетами завалю, – смущенно улыбаясь, и говорил Гюнтер.

– Давно я не гостила в Германии, возьму отпуск и поеду к тебе, если с приглашением не шутишь, Гюнтер. Ведь я женщина серьезная, могу и претензии тебе предъявить.

– Что ты, Эмма, я даже не знаю, как это шутить, давно разучился. Я приглашаю тебя к себе в Берлин в гости, принимай предложение.

– А принимаю, – засмеялась Эмма, – но тебе придется для меня у командира части отпуск выпрашивать. Он вон сидит на краю другого стола. Только не сегодня, завтра приходи в часть, и на трезвую голову поговорим о моем отпуске. Согласен?

– Согласен, милая, ты такая необычная, такая красивая, можно я хотя бы руку твою поцелую.

– Гюнтер, давай целоваться будем позже и без свидетелей, смотри, как на нас все смотрят.

Эмма встала, подняла бокал с вином:

– Дорогие друзья, горожане, разрешите мне произнести тост в честь нашего гостя Гюнтера Краузе, за его здоровье, счастье и благополучие, а еще за то, чтобы он не забывал своих корней.

Все подняли бокалы, выпили и загалдели каждый на свой манер с рядом сидящим соседом.

Эми шепнула на ухо Рудольфу:

– Давай сбежим, а то няньки наши уже детей спать должны укладывать, а малыши без наших песен не уснут.

– Хорошо, любимая, выбираемся осторожно, будто по нужде выходим.

Эми и Рудольф выбрались из-за стола и пошли домой.

– А как же машина? – спросила Эми.

– Завтра заберу, отец за руль не сядет, видела, сколько он пива выпил. Родители пешком дойдут, как мы с тобой.

Дети уже лежали в кроватках, нянька им пела песню на немецком языке. Эми отпустила прислугу и сама стала укачивать малышей. Ей нравилось возиться с детьми, она любила их, и они тянулись к ней, отвечая взаимностью.

Гюнтер после вечеринки у Мэра пошел провожать Эмму да там и остался. Эта женщина ему очень нравилась, и он хотел увезти ее с собой. Пора было думать о новой женитьбе, дом без женщины – сирота. Да и одиночество ему уже изрядно надоело.

Эмма приготовила чай и позвала к столу Гюнтера:

– Чаю хочешь? – спросила она. – Присаживайся, а то остынет, тебе с медом или с сахаром?

– Эмма, у вас в городе и мед свой? Пасека есть?

– И пасека есть, и пчеловоды, и лес специальный, липовый, где пасеки круглый год стоят. И не только мед у нас есть…

Гюнтер не дал ей договорить, он подошел к ней, развернул к себе и крепко поцеловал в губы.

– Эмма, милая, давай оставим чай на утро, неужели ты не видишь, что я не могу дождаться той минуты, когда мы окажемся в постели. Тебя раздеть или ты сама разденешься? – спросил он.

Эмма растерялась, даже как-то оробела и проговорила шепотом:

– Сама разденусь.

Гюнтер поднял ее на руки и понес в спальню. Положил Эмму на кровать, в секунду снял с себя одежду и оказался рядом с ней. Эмма не ожидала такого напора, ей и самой хотелось любви и ласки, но не так быстро: она бы предпочла ухаживание, цветы, а тут после первых встреч – и сразу постель.

Гюнтер почувствовал ее скованность:

– Прости, Эмма, но мы с тобой оба врачи, нам не по двадцать лет, и прелюдии давай оставим на потом. Я много времени не имел женщины и боюсь, что если сейчас не начнем секс, то все мои старания будут напрасны. Не сердись.

Не успела Эмма сказать двух слов в ответ, как Гюнтер уже был на ней и с упоением мял ее груди, губами закрывал ей рот и медленно, с наслаждением приподнимался над ней и опускался снова пенисом в ее лоно, теплое и узкое, сжимающее его член до боли. Ему это нравилось, он боялся кончить быстро, не дав понять женщине вкус секса с ним, и Гюнтер старался не возбуждаться чересчур, медлил и все же кончил буквально через десять минут, издав странный булькающий звук. Эмму такой секс удивил, она хотела подняться, но Гюнтер не пустил ее, он снова накрыл ее собой и продолжил удовлетворять свою мужскую потребность на этот раз размеренно, стараясь доставить удовольствие не только себе, но и партнерше.

Утром ни Эмма, ни Гюнтер не могли проснуться, они так обессилили от ночных упражнений, что не слышали ни будильника, ни телефона. И все же ей пришлось звонить в часть и отпрашиваться на сутки. Главврач медсанчасти был очень недоволен Эммой, он понимал, что раз она не вышла на работу, значит, ночь провела с любовником. А ведь он сам имел на нее виды. А теперь выходит, этот приезжий Гюнтер его опередил. Но по телефону ответил:

– Хорошо, Эмма, даю тебе увольнительную на сутки. Завтра с утра быть в части.

Гюнтер на целый день и целую ночь снова остался у Эммы. Брату он позвонил и сонным голосом сказал:

– Не жди, я у Эммы.

Генрих уже и сам догадался, где можно найти Гюнтера. И подумал: «Вот и замечательно, хватит ему вдовцом ходить. Может, Эмму увезет, а может, и сам останется. Что ему одному в Берлине делать?»

Эмма на предложение Гюнтера поехать с ним в Берлин на недельку в гости, согласилась. «Посмотрю, что там у него и как, да, может, с собой и увезу назад, – подумала Эмма. – Одной тоже не сладко, молодая ведь еще, и мужчина в доме всегда нужен, да и Гюнтер мне подходит, в постели он еще ого-го!»

Гюнтер и Эмма лететь в Берлин собрались в субботу. «Это здорово, – подумала Эми, – что Гюнтер улетает в субботу, а Полковник именно в субботу прилетит ко мне, Рудольф отвезет дядю и привезет Адама на виллу. Я все упакую в его дипломат, и мы улетим с папочкой на остров в воскресенье. Как все хорошо складывается».

Эми вечером в пятницу подошла к Рудольфу:

– Рудик, ты завтра везешь Гюнтера и Эмму в аэропорт в Буэнос-Айрес. Завтра и мой отец прилетает, не мог бы ты немного подождать в аэропорту, встретить его и привезти домой.

– Нам повезло, любимая, что один улетает, а другой прилетает в тот же день, – засмеялся Рудольф. – Конечно, встречу, не беспокойся. Наверное, твой папочка подарков везет столько, что одному не унести.

– Да уж, бесполезные подарки покупать он умеет, – поддакнула Эми, – но иногда и дельные советы дает, а если попросишь, то купит то, что нужно. А нам с тобой сейчас что-нибудь нужно?

– Да вроде у нас с тобой все есть, у детей тоже, – сказал Рудольф.

– Тогда я звоню отцу и говорю, что ты его встретишь.

Эми позвонила Полковнику:

– Добрый вечер, папочка, тебя в субботу в аэропорту встретит Рудольф, ты во сколько планируешь прилететь? Рудик отвозит дядю в аэропорт к двенадцати часам, было бы здорово, если бы к этому времени и ты прилетел.

– Постараюсь, любимая доченька, для тебя все что угодно, я уже у китайца был и подарков тебе и твоим детям накупил целую гору, потому машину посторонними людьми не загружай, а то места для сумок не хватит.

– Самое главное, папочка, дипломат не забудь, в него положи все ценное – все же мой тебе подарок. Хочу тебя видеть с ним, как преуспевающего бизнесмена. Жду тебя, папуля, обнимаю и целую.

В субботу Рудольф отвозил в аэропорт Гюнтера и Эмму, а привез Адама Хука. В семье Краузе его знали как Гарри Эванса, английского бизнесмена и отца Эми. Эми вышла встречать «папочку» на крыльцо.

Они обнялись и поцеловались по-родственному. Эми сразу же заметила на руке Полковника браслет и поняла, что он от китайца, с секретом, который ей хорошо знаком.

– Папуля! Ты купил мне к моим украшениям новый браслет! – воскликнула Эми, расстегнула браслет на руке Адама и надела себе на руку. – Спасибо, папочка! Он мне так кстати. – И целуя его в щеку, прошептала на ухо: – Этот браслет нужен мне, а тебе он ни к чему, не рискуй и не хитри.

Все вошли в зал, и Адам начал высыпать на диван игрушки и детские вещи, купленные им в Танжере.

– Ну что я говорила! – засмеялась Эми, – папочка накупил всякой всячины, только все ни к чему! Так и не научился делать нужные покупки. Но все равно, папуля, я тебя люблю и обожаю.

И Эми поцеловала Полковника в губы.

Вышла Гретта:

– Всех приглашаем к столу, скоро ужин, а мы еще не обедали, ждали вас, Гарри.

– Отцу и Рудольфу нужно сначала умыться с дороги, а потом уже за стол садиться, – сказала Эми. – Я провожу папу в его комнату. Рудик, тоже переоденься и няням скажи, чтобы детей покормили и к концу нашего ужина принесли наших малышей в зал.

– Слушаюсь, моя королева, – улыбнулся Рудольф. Он с каждым днем влюблялся в свою жену все сильнее и сильнее, находя в ней очарование женщины, матери и любовницы. «Как же мне повезло, – думал он постоянно, – что она выбрала именно меня. О лучшей жене даже мечтать невозможно».

В комнате Полковник передал Эми дипломат:

– Ну ты, доченька, и хитрюга, и браслет сразу забрала. Как догадалась?

– Папочка, во-первых, браслет женский, а во-вторых, такие браслеты делает только мой китаец, а в-третьих, он тебе ни к чему, опасно тебе с ним ходить. Переодевайся, умывайся, и к столу. А вечером пойдем на концерт в гарнизон. Вот там самое интересное и увидишь.